3. История улиц Ижевска

К началу двадцатых годов в Нагорной части было уже девять улиц, а в Заречной — не менее шести. Особенно быстро росли улицы Береговая, Базарная и Куренная, лежащие ближе к пруду и более удобные для строительства по рельефу. Они вытягивались все дальше на север, и к 1812 году уже вобрали в себя деревню Русскую Подборную, стоявшую на берегу веселой песчаной речушки Подборенки, что пересекала вятскую дорогу (нынешняя улица Кирова) и впадала невдалеке от нее в заводский пруд.

В связи с увеличением территории поселка заводское начальство сочло необходимым разделить его на части. 10 сентября 1812 года инспектор заводов полковник Ермолай Грен направил Ижевской Оружейной конторе следующее предписание:

«По обширности сего завода и поумножающемуся в оном время от времени домовому строению, так что и деревня Русская Подборная вошла уже в состав завода, почему два частных пристава немогут с совершенною деятельностью исправлять возложенных на них должностей, то и счел я необходимо нужным завод сей разделить на три части, из коих первая составлять будет окружность свою от переулка домов гг. Кирхнера и Олышева за деревню Подборную; вторая от того же переулка вниз по течению реки Иж и за госпиталь, а третья всю заречную сторону».

В 1816 году селение Ижевского завода посетил некий путешественник из Казани. Приезжий был, по-видимому, человеком просвещенным и наблюдательным, к тому же не чуждым литературному творчеству. Во всяком случае, в следующем году в пятнадцатом номере журнала «Вестник Европы» (в котором, кстати говоря, незадолго до того дебютировал юный стихотворец Александр Пушкин) им было опубликовано пространное «Описание Ижевского железоделательного и оружейного завода», подписанное одной буквой Е., поэтому мы не знаем полного имени автора. По его добросовестному описанию можно ясно представить, как выглядел Ижевск в 1816 году.

«Ижевский завод,— пишет Е., — находится Вятской губернии в Сарапульском уезде, при речке Иже, в приятной долине, окруженной небольшими пригорками. Обширное озеро, более 60-ти верст в окружности, составляемое речкою Ижем, придает местоположению величественный вид, а заведение снабжает нужною водой. Завод... окружен домами чиновников, рабочих людей и прочих жителей и походит на город. Число живущих здесь, исключая временную и инвалидную команды, простирается до 8324 душ; домов же, кроме фабричных зданий, считается до 1710. В средине оных величественно возвышаются восемь каменных, четвероугольных, со вкусом и удобно расположенных зданий... Главный, еще не оконченный четырехэтажный корпус с куполом и высокою на нем башнею составляет центр всей фасады. По бокам его находятся два невысокие флигеля, из коих к лежащему на правой стороне примыкает трехэтажное, недавно оконченное строение. Точно такой же величины здание выстроится и по левую сторону, чем и заключится целая фасада...

Пред вышеописанным зданием идет длинная прямая плотина, составляющая берег озера... Плотина имеет в четырех местах прорезы, через которые пропускается вода до фабрик, действующих водою.

...К сему собственно называемому заводу принадлежит еще ряд казенных строений, идущих по правой, нагорной стороне озера. Они суть:  Ижевская Оружейная контора, Казначейство, гауптвахта и Управа Благочиния. Далее идут дома чиновников и, наконец, тюремный острог... В двух верстах от завода находится кладбище. Здесь, на иждивение жителей заводских, г.Архитектором Дудиным выстроена небольшая каменная церковь. Мысль и отделка небольшого храма сего показывает, что зодчий образовался в Италии. Господин Дудин выстроил еще каменное строение для училища, в котором обучаются разным, цели завода приличным предметам 139 мальчиков под руководством трех достойных духовных особ.

Теперь бросим взгляд на низменную часть места, занимаемого заводом... Хотя место сие на болоте и доселе было покрыто лесом и кустарником, но необходимость и вместе польза принудили его застроить частию с давних времен и частию ныне;  а для отвращения здоровью угрожавшего вреда, весь лес около сего места вырублен и болота высушены спусканием воды в многочисленные каналы».

В 1820—1840 годах в Ижевске строится ряд крупных каменных зданий. Наряду с монументальным ансамблем заводских корпусов, оформление которого завершилось лишь в 1844 году, были возведены Александро-Невский собор (1820 — 1823), арсенал (1823—1825), здание «присутственных мест»( 1843—1845), дом подрядчика Егора Новикова (ныне здание горисполкома). Резковы деляясь своими размерами и архитектурой среди однообразной деревянной застройки, они значительно обогатили общий вид селения и до некоторой степени приблизили его облик к городскому.

В «Статистическом описании Ижевского оружейного завода» (1850 г.) говорится: «Заводское селение, не включая пруда, содержит в себе до 850 десятин (т. е. 16 кв. км — О.С.), отстроено весьма правильно, но строения большею частью деревянные. В нем находится только 27 каменных строений». Из них 24, в том числе все заводские здания и три церкви, принадлежали казне, а три — частным владельцам. Деревянных домов числилось 3499, из них 38 казенных, 3284 «принадлежат собственно оружейникам, мастеровым, штатным служителям, заводским поселянам и мастерским вдовам, остальные 177 домов — чиновникам, женам и вдовам их, также купцам, крестьянам и прочим, не принадлежащим заводу... При всех домах имеются огороды. Сверх сего в заводском селении находится до 1106 колодцев, из коих казенных — 6». Приведенные отрывки дают ясное представление не только о размерах Ижевска в середине XIX века, но и о социальном составе населения. Оно насчитывает в 1850 году 19 163 человека, «что превышает численностью многие губернские города».

О жизни и тяжелом трудерабочих-мастеровых повествует тот же документ: «По введенному порядку ежедневно в 3 с половиною часа пополуночи на заводской башне и колокольне собора бьют в колокол, что называется «на пробуд»; в 4 часа опять бьют — «на работу». По этой повестке все оружейники, исключая тех, кои распределены в ночную смену, собираются в фабрики, каждый на свое место, в течение одного часа. В 5 часовс мотритель цеха с писарем или старшиною проверяют, все ли явились к работе, и о неявившихся представляют старшему смотрителю работ записки, а сей последний сообщает об отыскании таковых в заводскую полицию. Потом оружейники принимаются за работу и продолжают оную до семи часов, восьмой час полагается им длязавтрака; с 8 и до 11 часов опять производятся работы безостановочно; в 11 часов бьют в колокол с работы, и люди уходят для обеда на один час. В 12 часов бьют на работу; этот час также полагается для сбора. В 1 час пополудни опять делается проверка, все ли явились, в чем поступают, как и поутру. Работа продолжается до 4 часов, пятый час дается для отдыха и для смазки машин. С 5 до 7 часов работа продолжается, а в 7 часов бьют с работы, и люди расходятся по домам. Ночная смена работает только на машинах и в кузницах».

Каторжная работа вызывала у рабочих протест, выражавшийся чаще всего в неявке на работу или даже в побегах. Беглецов ловили и жестоко наказывали. В Ижевском заводе, как и на других казенных заводах, находившихся в ведении Артиллерийского департамента, был военный гарнизон и действовал военный суд. В 1830 году император Николай I, вошедший в историю с прозвищем «Палкин», издал указ, по которому военным судам на казенных заводах давалось право прогонять провинившихся рабочих сквозь строй с тысячей ударов шпицрутенами при собрании всех мастеровых завода. В 1850 году мастеровой Ижевского завода Федор Лескин за неявку на работу должен был получить 40 ударов розгами. На седьмом ударе Лескин вырвался и с размаху ударил своего начальника по лицу. За это он был прогнан сквозь строй, получив тысячу ударов шпицрутенами, а затем на 12 лет сослан в каторжные работы.

По сто, двести и более ударов получали рабочие за непочтение к начальству, нехождение в церковь, домашние ссоры идругие проступки.

Функции городничего в Ижевске до 1830 года выполнял инспектор, а позднее — командир Ижевского завода. В подчинении у этих лиц, назначавшихся Артиллерийским департаментом, находилась Ижевская Оружейная контора (с 1830 года — Правление оружейного завода). Это учреждение ведало производственными вопросами и управляло практически всей жизнью заводского селения. Оно выдавало планы земельных участков для строительства жителями домов, заключало договоры с подрядчиками о постройке казенных зданий и церквей, занималось благоустройством улиц. В его ведении находились госпиталь, богадельня, острог, заводская полиция.

Отмена крепостного права в оружейной промышленности проводилась медленно, с большими остановками, и растянулась на несколько лет. Военные власти империи опасались, что после освобождения мастеровых от обязательной работы на заводе уровень производства снизится,  а главное — оружие будет обходиться казне дороже, чем прежде. Поэтому, прежде чем провести «освобождение», Ижевский завод в октябре 1865 года сдали на правах арендно-коммерческого управления его командиру, полковнику Д. С. Фролову, который отныне стал именоваться управляющим заводом.

Только после этого, в декабре 1866 года, было наконец объявлено «Положение о перечислении в гражданское ведомство приписанных к Ижевскому оружейному заводу людей», по которому освобождаемые от крепостной зависимости оружейники, мастеровые и непременные работники превращались в сельских обывателей и с лета 1867 года получили свое самоуправление.

Селение Ижевского завода было разделенона две волости (Нагорную и Заречную), каждая имела волостное правление и делилась на сельские общества во главе состаростами, избиравшимися на сходах. В Нагорную волость входило семь сельских обществ (Набережное, Базарное, Церковное, Троицкое, Михайловское, Госпитальное и Трактовое), в Заречную —четыре общества (Старковское, Казанское, Александровское и Андреевское).

Волостные правления подчинялись Сарапульской земской управе, возглавляли их волостные старшины, избиравшиеся на три года. Впрочем, они быстро смещались, чаще всего за растрату общественных денег. Волостные правления отвечали за исполнение населением повинностей, за своевременное представление земских сборов, они же санкционировали выдачу паспортов желавшим уехать из Ижевска, ведали благоустройством и другими местными делами.

Однако функции административного и полицейского «надзора за охранением порядка и безопасности в заводе» по-прежнему остались за заводским начальством. Заводской администрации было поручено и земельное устройство освобожденных оружейников и мастеровых.Согласно «Положению», дворы с жилыми и хозяйственными постройками, а также усадебные земли с огородами и садами перешли в их собственность. На правовладения хозяйственное отделение завода вручало хозяевам специальную бумагу, так называемую «данную». Эти бумаги, хранящиеся сейчас в архивах, дают богатый материал для изучения топографии Ижевска 60 — 80-х годов.

Водопои, выгоны и сенокосы передавались оружейникам и мастеровым на правах общинного владения. Участки для этого определялись опять-таки заводом «в видах охранения целости лесов».

 Отмена крепостного права углубила имущественное неравенство среди жителей поселка.

Наряду с массой рядовых рабочих, отставных солдат, бобылей и прочей бедноты выделялась зажиточная верхушка, состоявшая из квалифицированных мастеров-оружейников, конторщиков и иной заводской «аристократии». Сюда же относились чиновники, духовенство, купцы и прочие разночинцы, составлявшие в 1878 году 7,4% населения Ижевска (1700 человек из 22 700).

Такое расслоение наложило отпечаток на общий вид селения и на отдельные его районы. Рабочие постепенно были вытеснены из Нагорной части и сосредоточились на низменной болотистой местности — в Зареке и на южной окраине Нагорной волости, проходившей сначала по линии Бодьина (ныне Октябрьского), а затем Батеневского переулков, за последними домами которых начиналось обширное болото. Другой рабочий район, так называемая Колтома, быстро рос на северном берегу пруда. К 1868 году здесь было уже пять улиц.

Как свидетельствует старший врач заводского госпиталя Иван Иванович Андржеевский, в начале 70-х годов «более возвышенные части завода... отлично обстроились и самый вид возникающих теперь построек не поражает тем унылым, казенным однообразием, что прежде». Здесь насчитывалось уже около двух десятков каменных зданий (не считая казенных).

Резкий контраст с нагорными кварталамипредставляли рабочие районы. Домишки здесь были только деревянные, маленькие, зачастую ветхие и полусгнившие. Последние были особенно характерны для Зареки, которая, по словам того же автора, «представляет плоскую низменность и почти целиком лежит ниже уровня пруда (в 1871 году, когда плотина была удлинена, уровень воды в пруду еще более поднялся и Зарека была окончательно «подтоплена»— О. С.)... Сырость здесь постоянная и повсеместная: и в воздухе, и в почве, и в домах, и на улицах». Не удивительно поэтому, что «особенность самых низких частей завода составляют и совсем брошенные дома с заколоченными дверями и окнами. В некоторых из них вымерли две, иногда даже три смены жильцов и нет больше ни у кого охоты занимать их...».

О бедности жителей Зареки пишет в 1907году, спустя тридцать лет после Андржеевского, и другой свидетель, священник Александровского собора В.Успенский:  «...жители Заречной части завода много беднее нагорных. Некоторые из них, достигши некоторого достатка, стараются перебраться на гору. Бывает, правда, и наоборот: жители Нагорной стороны переселяются в Заречную часть, но лишь по каким-нибудь несчастным обстоятельствам, например, в случаях осиротения, обеднения, потери хозяином работоспособности и т. п.».

Работа Оружейного завода целиком зависела от правительственных заказов. В годы переоснащения армии оружием нового образца или во время войны заказы эти увеличивались, что вело к росту числа рабочих и повышению их заработка. Но это длилось обычно недолго, от трех до пяти лет. Снабдив армию оружием нового образца, правительство сокращало свои наряды, и тогда на заводе начиналось массовое увольнение рабочих и резкое понижение зарплаты. Тысячи безработных выправляли себе паспорта и шли искать работу в других городах. В 1903 году, например, обоими волостными правлениями было выдано 7890 паспортов. Дома в таких случаях продавались за бесценок, а бывало и так, что целая усадьба отдавалась за штоф водки и за 50 копеек впридачу.

Немногим лучше было положение оставшихся в заводе. Чтобы прожить как-нибудь до новой работы, люди обменивали хороший домна худший и некоторое время существовали на разницу, полученную от обмена, продавали лошадей, коров, домашний скарб, закладывали одежду, а многие доходили до нищенства.

 «О домашнем комфорте ижевский оружейник почти не имеет понятия, — пишет И. Андржеевский. — Некрашенный деревянный стол, два-три таких же стула и по стенам лавки да еще угловой шкафчик для посуды составляют почти всю мебель. Тульский самовар составляет первый признак развивающегося довольства в доме. За ним идут дешевые стенные часы самых больших размеров. Как только является нужда, часы и самовар продаются более счастливому соседу, но при первой возможности приобретаются снова, и если уже нет этих предметов в доме, то значит бюджет оружейника находится в самом плохом состоянии. Кровать находится в редком доме, да ее и поставить было бы некуда: две стены избы непременно в окнах, в третьей дверь, у четвертой большая русская печь. Спят обыкновенно на полатях или на печи, а если уж очень жарко, то на полу. В этом случае не составляют исключения даже очень зажиточные люди, построившие себе большие красивые дома, в которых чистые комнаты с европейской мебелью или отдаются внаймы, или просто стоят на заперти, «для экстренныхслучаев», а между тем вся семья жмется где-нибудь в кухне с тараканами и другими домашними насекомыми. Тем не менее, чистота в домах оружейнико вподдерживается женщинами весьма удовлетворительно. По крайней мере раз внеделю, накануне воскресенья и вообще праздников, изба и вся мебель в ней дочиста вымываются. Тогда же обыкновенно парится и вся семья в бане, которая имеется почти при каждом доме, но большая часть бань построена «по-черному»,без трубы».

Условия труда ижевских рабочих мало изменились с отменой крепостного права. «В некоторых мастерских работа начинается с пяти часов утра и продолжается до семи часов вечера (иногда и позже), с перерывом для обеда всего в два часа. Поэтому те оружейники, которые живут поближе к заводу, имеют возможность позавтракать (не всегда), пообедать и поужинать, но дальние должны довольствоваться одним только ужином. Они приносятс собой на работу ломоть хлеба и сушеную рыбу, которую расколачивают обухом, вымачивают немного в воде и, прихлебывая водой, съедают. Любимое питье составляет квас, иногда домашнее пиво, которое продается кружками на улицах»/

Широко применялся детский труд. Многим рабочим семьям, где взрослый кормилец умер, надорвавшись на заводской работе, или угодил в солдаты, приходилось посылать ему на смену подростков. Детствотаких ребят кончалось в десять или даже в девять лет. По 12 — 15 часов в сутки работали они в душных мастерских. Одна из самых вредных для здоровья операций (шлифовка металлическими щетками ружейных стволов) поручалась, «ввиду легкости исполнения ее», почти исключительно малолетним рабочим.

В 1884 году оба завода (оружейный и образованный в 1872 году сталеделательный) вновь перешли в казну. Кроме них, в Ижевске одна за другой стали появляться частные фабрики и мастерские, хозяева которых из зажиточных заводских мастеров выбивались в ряды местной буржуазии. Первое место среди них принадлежало И. Ф. Петрову, построившему еще в 1860 году в Заречной части небольшую фабрику охотничьих ружей. Благодаря умению широко рекламировать и выгодно продать свою продукцию, И. Петров завел свои магазины в Екатеринбурге, Омске, Нижнем Новгороде и на Кавказе, а в Ижевске построил пороховой склад и не без выгоды торговал порохом.

 Сыновья Петрова ревностно помогали ему в фабричных и торговых делах. Один из них, Василий, получив выделенную ему отцоммастерскую, завел собственное ружейное производство, причем изобретательностью по части рекламирования своей «фирмы» далеко превзошел отца.

Конкурентом Петровых был А. Н.Евдокимов. Два кирпичных корпуса, в которых располагалась его ружейная фабрика,и поныне стоят на бывшей Базарной улице (ныне ул. М. Горького); сейчас они принадлежат хлебозаводу № 1.

На этой же улице, недалеко от евдокимовской фабрики, построил своё предприятие третий ижевский «ружейник» — Н. И. Березин. Ему же на северо-восточной окраине Ижевска принадлежал небольшой чугунолитейный завод. Ныне на этом месте находится редукторный завод имени В.И. Ленина. Местность, прилегающая к нему, до сих пор известна среди старожилов как район «Березинских бараков». Владельцами двух кирпичных заводов были купцы Порсев и Килин. А всего в Ижевске к 1914 году насчитывалось 12 частных промышленных предприятий с годовым оборотом в 3 706 тыс. рублей.

С семидесятых годов бурно развивается крупная торговля. Богатеют купцы и лавочники — братья Бодалевы, Моклецов, Оглоблин, Свешников, Созыкин и другие. Особенно бойко шла торговля водкой и вином. Тяжелый, изнурительный труд на заводе и беспросветная домашняя нужда порождали у рабочего желание забыться в вине.

По словам купца Отто Пуренга, в 1872 году в селении Ижевского завода было 3 водочных завода, 4 оптовых винных склада, 3 винных погреба (владельцем одного из них был сам Пуренг) и до 50 трактирных и питейных заведений. В том же году на берегу пруда, под горой, вблизи Полковницкого ключа, «открыл свое действие» большой пивоваренный завод,построенный купцом Иваном Бодалевым/ О ежегодном увеличении числа кабаков можносудить по следующим данным: в 1862 году — всего 4, в 1874 — 88, то есть 1 кабак на 273 жителя; в 1878 году 1 кабак приходился уже на 190 жителей и 17 кабаков —на одну школу.

Быстро множились в поселке и «божьи храмы». До реформы строительство церквей при военных заводах велось в основном за казенный счет. Тогда их было построено всего четыре, причем на окраине, в Заречье, только одна — Никольская (1859). Зато после реформы, за 17 лет (1899—1916), было освящено целых пять храмов, в том числе огромный по размерам Михайловский собор (1907), построенный на самой высокой точке Нагорной части.Такая активизация церковного строительства была не случайной. По признанию одного из представителей местного духовенства, «в Ижевске, как и в других местах, освободительное движение поколебало религиозные устои», на которые всегда опирался самодержавный строй. Не случайно и то, что три из пяти построенных в эти годы церквей были возведены в рабочих кварталах: каменная Покровская (1903) и деревянная Успенская (1916) в Заречной части, а Введенская (1899) была рассчитана на жителей Колтомы. Примечательно, что последняя помещалась в одном здании с женской школой.

Деньги на строительство церквей собирались путем «пожертвований» с населения, в первую очередь, конечно, с рабочих. Тот же священник сокрушался по поводу «приговоров мастеровых от 1907 года об отказе их жертвовать на Михайловский храм, отказе в то самое время, когда, казалось бы, следовало сделать последнее усилие, чтобы довести храм дополного внешнего и внутреннего благоустройства». Собор этот обошелся рабочим в 350 тысяч рублей, что по тем временам было очень большой суммой.

Кроме русских церквей, в поселке имелись еще две мечети, синагога и даже кирха для служивших на заводе «лиц лютеранского вероисповедания».

Учебные заведения по темпам строительства не могли тягаться с культовыми сооружениями и, уж конечно, с питейными заведениями. При населении 47,5 тысячи человек, в Ижевском заводе, по данным 1911 года, было всего «тринадцать начальных школ, в числе их две двухклассные, женская гимназия, мужская прогимназия, городское ремесленное и оружейное училища». Цифры эти достаточно красноречивы.

Мало было в Ижевском заводе и медицинских учреждений. Военный лазарет, земская больница, амбулатория Общества Красного Креста, аптека и аптекарский магазин — этого было, конечно,недостаточно для быстро растущего поселка. Несмотря на самоотверженный труд врачей-энтузиастов (А. А. Романова, И. И. Андржеевского, И. А. Кострица, А. И.Березиной, Ф. Е. Игнатьева и других подвижников своего дела), многим больным приходилосьпользоваться «услугами» знахарей, бабок-повитух и костоправок. Смертность была всегда высокая. В 1905 году духовенство, ходатайствуя о расширении Троицкой церкви на Нагорном кладбище, мотивировало свою просьбу тем, что «в ней совершается каждодневно отпетие всех умерших, количество которых достигает до десяти и больше, так что половина церкви нередко бывает занята гробами и для живых остается мало места».

Чуть теплилась в поселке культурная жизнь. Первая массовая библиотека для рабочих открылась лишь в 1899 году. Вначале ее фонд насчитывал 446 книг и 16 экземпляров разных газет и журналов. Впрочем, и читателей было всего 296 человек, ведь далеко не каждый рабочий был в состоянии уплатить требуемый библиотечным уставом годовой взнос — 1 рубль 80 копеек. Хотя совет библиотеки состоял из рабочих, но попечителями ее были сам начальник завода гвардии капитан П. М. Савостьянов и протоиерей Александро-Невскогособора Василий Успенский, что обеспечивало надзор за содержанием и «благонамеренностью» всей работы библиотеки.

В предреволюционном Ижевске было три клуба, но один из них — Военное собрание — был закрытым и предназначался лишь для офицеров и заводских чиновников. В другом — Общественном, или Гражданском, клубе — собиралась также в основном «чистая» публика: купцы, интеллигенция, мастера. И только третий, помещавшийся в небольшом каменном здании, которое стояло на углу нынешних улиц К. Маркса и Ленина, был открыт для всех желающих и потому именовался Всесословным. Теснота помещения, а главное — строгий надзор властей не позволяли развернуть здесь сколько-нибудь серьезную культурно-просветительную работу, и дело ограничивалось настольными играми да буфетом.

Было еще несколько чайных, организованных в начале 900-х годов Обществом трезвости, да небольшой сад в центре поселка, где летом изредка выступали приезжие артисты, а по праздничным дням играл заводской духовой оркестр.

Профессиональные театральные труппы сюда, в глухую провинцию, никогда не заглядывали. И если ижевцы все-таки имели понятие о театре, то лишь благодаря энтузиазму любителей из числа заводских рабочих и служащих, организовавших в 1900 году небольшую самодеятельную труппу. Возглавлял ее один из прогрессивно настроенных инженеров Иван Логгинович Васильев. Спектакли шли в специально оборудованном помещении, на мансарде (верхнем этаже) главного заводского корпуса, под башней, а с 1913 года — в Гражданском клубе. В серой жизни ижевского захолустья каждый такой спектакль был отрадным событием.

Время от времени на базарной площади (на месте старого корпуса механического института) появлялись дощатые балаганы или приезжавший на гастроли цирк. Хозяином-директором этого цирка был А. Коромыслов, известный не только как цирковой делец, но и как отъявленный черносотенец. Программы представлений изобиловали номерами, рассчитанными на самые низкие игрубые вкусы: «смертные» трюки акробатов, пошлые клоунады с неизменными пощечинами и плоскими остротами, полу порнографические «чемпионаты» женщин-борцов. Подлинно квалифицированные номера были редким исключением в этом царстве халтуры и примитива.

Незадолго до революции, в 1910 —1913годах, в Ижевск проникает «последняя новинка, чудо ХХ-гостолетия» — кинематограф. Некоторые смекалистые предприниматели, сразу оценившие кино как дополнительное средство наживы, один за другим строят «электротеатры», стремясь превзойти друг друга, в щеголеватости названий. Кинематограф при фабрике Березина назывался «Лира». Коряковцев рядом с Всесословным клубом открыл «Иллюзион». Свое заведение, помещавшееся в старинном жилом доме, братья Зимины нарекли «Модерном», а братья Татаринцевы в 1916 году выстроили «Одеон» (на этом месте теперь стоит кинотеатр «Дружба». Были еще недолго просуществовавший «ль'Оранж» и, наконец, «Фурор», для которого его хозяева братья Пономаревы арендовали у купца Килина двухэтажное здание (ныне здание УдНИИ, ул. Советская, № 14). Закупив у кинофирм несколько лент, хозяева «электротеатров» крутили их до полного износа, привлекая немало желающих подивиться на «движущиеся туманные картины». Содержание лент было самое непритязательное, вроде известных «Похождений Глупышкина» или сентиментальных мелодрам.

В Ижевске царило бескультурье. Пьянство, дебоши, похабная ругань, поножовщина, традиционные кулачные бои на льду пруда «стенка на стенку» — «Гора» против Колтомы, Колтома против Зареки.

Представление о дореволюционном облике Ижевска будет далеко не полным, если не сказать об ужасной загрязненности ижевских улиц. До реформы, при казенном управлении, заводское начальство поддерживало хоть относительный порядок на улицах, а с передачей вопросов благоустройства в руки земской управы и Волостных правлений дело это постепенно пришло в упадок. Улицы, которые раньше настилались фашинником, постепенно затянуло грязью. В жаркую погоду она образовывала пышную перину из пыли, а в ненастье превращалась в настоящую топь.

«Мощеных улиц нет. По одной стороне их тянутся дощатые тротуары, которые дурно содержатся и нередко-таки бывают причиной несчастных случаев. Об освещении улиц нет и помина, и в темную осеннюю ночь пешеход рискует или завязнуть по уши в грязи, или провалиться в канаву под тротуаром, или, наконец, быть ограбленным».

Газета «Кама» поведала в 1913 году о таком трагикомическом случае: «Весна еще только начинается, а дороги по улицам Ижевского завода уже совершенно испортились. 15 марта ямщик содержателя дилижанса Стригина, проезжая с пассажирами по Узенькому переулку между Куренной и Базарной улиц (ныне ул. Красная и М. Горького — О. С.), утопил кошевку и подмочил багаж. Пришлось распрягать лошадей и при помощи посторонних лиц вытаскивать кошевку с злополучными пассажирами из воды. Трудно поверить, что это случилось на улице такого большого населенного пункта, как Ижевский завод, но факт налицо и притом факт не единичный...»

Кстати, об уличном транспорте того времени. В любое время года на углу Бодалевского переулка (ныне ул. Ленина), возле Александро-Невского собора, функционировала извозчичья биржа. Лошади, привязанные к изглоданной коновязи, мерно жевали овес из торбы, подвешенной к самой морде. Извозчики, скучая в ожидании седоков, лениво переговаривались между собою, играли в карты или, сидя на облучке, грызли семечки. Седоки случались нечасто, разве что понадобится кому-нибудь съездить в Завъялово или Гольяны, а то пожилая чиновница, разомлев от долгой обедни, кликнет «Ваньку», чтоб отвез ее домой. Впрочем, перед самой революцией у ижевских извозчиков появился новый пункт следования — Казанский вокзал. В 1916 году была проложена железнодорожная ветка Ижевск — Агрыз, соединившая Воткинск и Ижевск с Казанской магистралью. Начало движения по ней открыло новую страницу в жизни Ижевска, приблизив его к центральным областям страны.

Среди различных реликвий, связанных с историей Ижевска, у меня хранится мелко исписанная почтовая открытка. Ее послала в 1913 году одна ижевская гимназистка своему дяде, находившемуся тогда на военной службе. Сообщая о местных новостях, она не без юмора писала, что в Ижевске появился автомобиль, который «бегает и пугает всех ижевских земцев».

Одним из важнейших вопросов благоустройства Ижевска был вопрос о водоснабжении. В связи с неуклонным ростом населения возрастала потребность в питьевой воде. Вода необходима была и для тушения пожаров, которые при большой скученности жилых деревянных построек были, особенно летом, довольно обычным явлением. Для питья население пользовалось многочисленными колодцами и несколькими родниками. Родниковую воду развозили водовозы за специальную плату — по копейке за «дружок». В итоге за одну только воду в бюджете обывателя за год набегала значительная сумма.

В 1911 году, выполняя настойчивое требование сходов сельских обществ, Нагорное волостное правление приступило к сооружению водопровода. Сначала строительство пошло быстро. На берегу пруда, рядом с пивоваренным заводом, всего за полгода выросло высокое здание насосной станции. Но, как всегда, мирских сборов, даже подкрепленных добровольным отчислением одного процента с каждого заработанного сельскими обывателями рубля, явно не хватало. К тому же вскоре в связи с мировой войной 1914 года началась дороговизна, и строительство окончательно заглохло.

Становилось все очевиднее, что сельское управление Ижевска безнадежно устарело и тормозит его дальнейшее развитие, что назрела необходимость заменить его городским самоуправлением.

В начале 1914 года Нагорное волостное правление и проживавшие в Ижевске разночинцы официально обратились к уездному земскому начальнику с просьбой ходатайствовать перед вышестоящими властями о преобразовании Ижевска в город.

Свою просьбу ижевцы мотивировали такими аргументами.

Во-первых, Ижевск и по числу жителей (50 тысяч), и по числу домов (5914) давно уже перерос многие города, в том числе и свой уездный город Сарапул.

Во-вторых, «жители селения Ижевского завода преимущественно служат и работают на местных казенных и частных заводах и по образу жизни своей более подходят к городским, а не к сельским жителям, так как почти никто из жителей Ижевска сельским хозяйством не занимается».

В-третьих, в Ижевске, кроме двух больших казенных заводов и трехсот частных торгово-промышленных заведений, находится ряд учреждений городского типа:  уездное казначейство, общественный банк, ссудо-сберегательное товарищество, конторы страховых агентств, военный лазарет, земская больница, почтово-телеграфная контора, управление двух приставов, местная пехотная команда (300 человек), нотариальная контора, камеры: городского судьи, двух земских начальников, двух судебных следователей, помощника акцизного надзирателя. Имеется несколько учебных заведений, в том числе женская и мужская гимназии, высшее начальное училище, ремесленная и оружейная школы и более десяти начальных училищ.

В-четвертых, если сельское управление будет заменено городским, то на благоустройство Ижевска и на содержание городского управления будет поступать сборов с одних недвижимых имуществ не менее 200 тысяч рублей, тогда как «сейчас с великим трудом взыскиваются мирские сборы в сумме лишь около 20 тысяч рублей». Несмотря на столь обоснованную аргументацию, проблема не была решена. Ее удалось решить только после Октябрьской революции.

21 (8) февраля 1918 года на одном из своих первых заседаний Ижевский Совет рабочих, солдатских и крестьянских депутатов постановил:

«1. Преобразовать Ижевский завод в город «Ижевск» явочным порядком с 1 января настоящего 1918 года, с выделением его, как крупного промышленного центра, в самостоятельную земскую единицу, не зависимую от уездного земства.

2.   Поручить Исполнительному Комитету Совета Рабочих, Солдатских и Крестьянских депутатов совместно с Волостной Земской Управой организовать городское самоуправление на широких демократических началах, причем Совет выносит пожелание, чтобы 1/3 состава будущего городского самоуправления была избрана от Совета Рабочих, Солдатских и Крестьянских депутатов.

3.        Вменить в прямую обязанность будущему городскому самоуправлению в первую очередь принять неотложные меры к удовлетворению культурно-просветительных запросов местного населения путем рациональной постановки школьного и дошкольного образования; позаботиться о правильной организации медицинской помощи населению и принять соответствующие меры к созданию санитарно-гигиенических условий и элементарных удобств в Ижевске путем замощения улиц, настилки тротуаров, проведения электрического освещения и устройства водопровода и вообще принятием всех должных мер, клонящихся к оздоровлению и благоустройству будущего города...

Председатель: В.Жечев. Секретарь: Э.Дишлер».